Следующая глава | В оглавление | Предыдущая глава

Западные Союзники по антигитлеровской коалиции в счет раздела флота капитулировавшей фашисткой Италии передали нам соединение кораблей устаревшей конструкции, в том числе восемь "шипов" - миноносцев постройки 1917-18 годов и еще один "шип" на запасные части. На одном из этих кораблей Северного флота мне посчастливилось служить с ноября 1944 года - на эсминце "Живучий".

Эсминцы, предназначенные для приемки, стояли в доках недалеко от Ньюкамтля. Были осуществлены работы по приведению корабля и всех его частей, вооружения, механизмов в состояние готовности к эксплуатации. Одновременно шла учеба и боевая подготовка.

На "Живучем" в период приемки выявились вибрация двух турбовентиляторов и непригодность к эксплуатации парокомпрессоров. Кроме этого на ходовых испытаниях стал греться подшипник циркуляционного насоса. В третьем котле лопнуло водомерное стекло. Помещение заполнилось паром. Английский опекун метнулся на выход к трапу, а матрос Хвостиков не растерялся и отсоединил водомерную колонку от парового коллектора. На этом выходе была проверена исправность всех механизмов, систем и части огневых средств, а также готовность личного состава к выполнению обязанностей на ходу корабля.

17 июля 1944 года на корабле подняли в торжественной обстановке флаг ВМФ СССР. Затем целый месяц посвятили тренировкам экипажа на боевых постах и отработке взаимодействия. Был внесен ряд улучшений, так, например, командир БЧ-4 (наблюдения и связи), используя старую аппаратуру, установил на отдельных постах и в каютах динамики, таким образом, получилось подобие современной громкоговорящей связи. Котельные машинисты Андриенко, Колосов, Ивановский, Козлов, Старостин изучили зенитную артиллерию и подготовились к замене артиллеристов в случае необходимости.

17 августа 1944 года отряд кораблей в составе линкора "Архангельск" (бывший "Ройял Северин") и восьми миноносцев вышел из Скапа-Флоу и взял курс на соединение с союзным конвоем "JW-59", следующим в северные порты СССР.

Океан встретил отряд кораблей сурово. Заданный ход пришлось уменьшить до 9 узлов. Некоторые моряки впервые попали в такую передрягу. Трудно было стоять на вахте в машинных отделениях: вода поступала через вентиляционные грибки, поэтому их пришлось задраить, и температура в машинных отделениях поднялась почти до 60°. Передвижение по верхней палубе было запрещено, но машинистам и котельным машинистам приходилось добираться по верхней палубе до люков, которые являлись единственным выходом в котельное и машинное отделения: корабль был разбит на отсеки водонепроницаемыми переборками, в которых не было ни одного прохода. Многие боевые расчеты на юге у бомбосбрасывателей и на торпедном аппарате сняли. Камбуз не работал, так как от качки все содержимое пищеварных котлов выливалось. Зато успехом пользовались соленые огурцы, вобла и сухари. Водой срезало два вентиляционных грибка, на баке сорвало парусиновый чехол, защищающий бомбомет. На двух бомбах волнами раскрутило вертушки взрывателей, появилась угроза взрыва. Тогда матрос Клименко обвязался тросом, закрепленным за леерную стойку, бросился на бак и выбросил за борт две опасных бомбы, а остальные передал артиллеристам. Все это он проделал одной рукой, так как обрушивающиеся на бак волны старались смыть его за борт, и ему пришлось второй рукой крепко держаться за бомбомет. Между тем шторм нарастал. Волны все с большей силой обрушивались на бак. Пиллерсы под палубой прогибались и вибрировали, появились трещины, внутрь начала поступать вода. Аварийная партия поставила дополнительные стойки и щиты. Только через час, когда вся палуба была подкреплена, поступление воды прекратилось, но тут особо мощная волна обрушилась на нос. Она вырвала часть обшивки надстройки, вода ринулась в рулевую рубку, сорвала нактоуз путевого компаса. Аварийная партия смастерила прочный щит, которым закрыла пробоину. Это оказалось сложной, опасной и длительной работой, так как новые волны сбивали щит и моряков. Но слаженная и сноровистая работа в конце концов дала результат: пробоину закрыли. Шторм вызвал аналогичные повреждения и на других кораблях. На "Жестком" лопнула муфта масляного насоса, потом сорвало с фундамента нефтяной насос. Это привело к потере хода корабля. Более часа он представлял собой отличную мишень для врага, но, наверно, крепкий шторм был его защитой. Эту беду ликвидировали машинисты под руководством инженер-механика Г. Фрумсона. Во время шторма выяснилось, что на "шипах" не все благополучно с остойчивостью на больших углах крена. При ударе волны корпус кренится и с большой задержкой становится на ровный киль.

Во время перехода конвой потерял английский шлюп "Кайт", торпедированный подводной лодкой с применением самонаводящихся торпед. "Живучий" имел надежный гидроакустический контакт с вражеской подлодкой и сбросил две серии больших глубинных бомб. Другие корабли также бомбили противника, но только атака "Дерзкого" увенчалась успехом - он уничтожил "TJ-344". Помогли и самолеты с эскортного авианосца "Виндекс", которые потопили "U-354" и "U-394".

24 августа отряд кораблей пришел в Кольский залив, покрыв свыше 2000 миль, выдержав жесткий шторм с ветром более 9 баллов и морем - 8 баллов, отразил 62 атаки вражеских подводных лодок, причем своих потерь не имел.

"Живучий" сразу поставили для ремонта в поселок Дровяное, напротив Мурманска. Через месяц все "раны" были залечены. Встал в строй и старшина 2 статьи Дементьев, которому во время перехода в условиях качки врач Морозенко сделал операцию по удалению аппендицита.

Перед выходом в море и сразу после возвращения из похода выполняется первая заповедь моряков - заправься топливом, боекомплектом, водой, продуктами и всем необходимым. Надо особо отметить, что эта задача выполнялась службами флота быстро и без проволочек. Корабль в считанные минуты облеплялся вспомогательными судами, которые слаженно обеспечивали корабль всем необходимым. Интендантские службы работали на совесть. И большое им спасибо за такую работу. Ведь несколько раз на "Живучем" было так: приходили с моря после выполнения задания, а оперативная обстановка требовала нового срочного выхода. И корабли всегда выходили без задержек полностью заправленными.

15 октября "Живучий" вышел в Линахамари для передачи топлива прошедшим туда раньше сторожевым кораблям "Ураган" и "Смерч". Как говорится, все мины выставленные врагом на пути следования, были их. Они подсекли тралом 16 вражеских мин, из которых две взорвались вблизи от кораблей. В результате разошлись швы обшивки и цистерн, произошла большая утечка топлива. На "Живучем" от магнитных мин имелась, правда примитивная и упрощенная, противоминная размагничивающая обмотка. А чтобы не зацепить "рогатую якорную смерть", мы двигались строго по протраленной полосе за тральщиком. Вскоре в его параване начали взрываться подсеченные мины, а затем мы получили телеграмму, что все его тралы перебиты, и далее следует идти самостоятельно. Командир нахмурился, и принял решение продолжать движение, т.к. был час наибольшего прилива, а осадка корабля небольшая. Очень помогла и гидроакустика. Трижды по ее данным мы подкорректировали курс для уклонения от встречи с минами. Кроме того, весь свободный от вахт личный состав расставили по бортам с шестами, чтобы отталкивать плавающие мины. В Линахамари прибыли благополучно. После передачи топлива приняли на борт более 300 бойцов морской пехоты. На обратном пути недалеко от нашего борта упал в море подбитый советский самолет. Летчики в надувных жилетах остались на поверхности моря, вскоре оказались у нас на корабле и получили необходимую помощь.

Враг свирепствовал. Германия увеличила строительство подводных лодок, которые стали оснащаться устройством "шнорхель", позволявшим двигаться под водой на перископной глубине и одновременно заряжать аккумуляторные батареи. Кроме этого, немцы начал широко применять электрические торпеды с акустическими головками самонаведения, не оставляющие яркого следа от движения, как имело место в случае применения парогазовых торпед. Претерпевали изменения и мины, на которых стали устанавливать акустические и гидродинамические взрыватели. К концу года в фиордах Норвегии базировалось уже 60 фашистских подлодок.

При защите морских коммуникаций и особо важных конвоев командование приняло решение проводить боевые операции. Так, в ноябре ожидался конвой "АБ-15" крупных ледоколов из центральной Арктики в Белое море. Гитлеровцы по ходу конвоя развернули 10 подводных лодок. "Живучий", "Гремящий", "Разумный", "Разъяренный", "Жгучий", "Дерзкий", "Доблестный" и лидер "Баку" вышли из Иоканки 18 ноября. Погодные условия были неблагоприятными: пурга, густой туман, ветер крепчал, температура - 18". Вскоре началось обледенение. Мачты, палубы, мостик, орудия обледенели, появился сильный крен, корабль плохо слушался руля. На околку льда были брошены все силы. Машинисты применили действительный метод отпаривания глубинных бомб горячей водой, которую таскали ведрами из котельных отделений. Позже на "Достойный" вывели гибкие шланги от труб парового отопления и резали лед как масло.

При подходе к Новой Земле обнаружили встречные корабли. Но тут разыгрался 10-бальный шторм. Волны перекатывались через палубу, спасали заранее натянутые штормовые леера; лед окапывали одной рукой, другой держались за леер. Шторм не унимался 4 суток. В то же время в другом конвое боролся с обледенением тральщик "Т-109", который в конце концов перевернулся. Только через два часа "Достойный" нашел район гибели тральщика и спас трех человек, находящихся в шлюпке. Поднял несколько человек и из воды, но они умерли от переохлаждения. Это было 22 ноября. Конвой с ледоколами несколько раз безуспешно атаковался подлодками противника.

8 декабря "Живучий" участвовал в групповом поиске подводных лодок на переходе Иоканка - Кольский залив. В 22.42 радиометрист Любимкин обнаружил "малую цель" на дистанции 42 кб. Корабль подвернул на цель, объявили боевую тревогу. Наконец последовала команда артиллеристам: "Осветить цель". В призрачном свете разрыва осветительного снаряда сразу увидели на дистанции 2 кб подводную лодку, выпустившую две торпеды - они прошли у самого борта. Последовала команда: "Право на борт, на таран!", через мгновение "Живучий" на полном ходу врезался в противника всей своей более чем 1000 тонной массой. Вот когда пригодился форштевень и его выдающаяся форма корабля старой постройки. Треск, скрежет металла и мгновенная остановка корабля. От удара многие не удержались на ногах. Так, котельный машинист Пастухов упал на раскаленную обшивку парового котла и получил сильные ожоги, корабельный врач В. Щедролосев ударился о переборку и получил травму головы. Командный пост БЧ-5 располагался в тамбуре люка 1-го машинного отделения. Командир БЧ-5 Н. Никольский приоткрыл дверь тамбура на верхнюю палубу и мы увидели субмарину, стоящую поперек корабля. У бака нашего корабля была ее рубка, с нее раздавались вопли гитлеровских вояк. Кто-то из нашей верхней команды пожалел, что нет ручной гранаты, т.к. люк на рубке был открыт и метнуть ее туда не составляло труда. Потом, когда дали задний ход, и корабль сполз с корпуса подлодки, открыли огонь из артиллерийских установок, а потом на погружающегося врага полетели глубинные бомбы. Так была уничтожена подводная лодка "U-387". Это был уникальный эпизод в истории войны на море, когда наш корабль вышел в атаку по сигналу радиолокационной станции и таранил субмарину. Командир корабля правильно использовал главное оружие "шипа" - его киль.

В этом походе - поиске были еще победы. Следовавший рядом с нами "Разумный" разделался с другой лодкой. Лидер "Баку" тоже зафиксировал цель, но она быстро ушла под воду: у фашистов начали устанавливать устройство, фиксирующее работу других радиолокационных станций. Не успели мы войти в Кольский залив наши сигнальщики заметили след торпеды, направленной прямо в "Живучего", и когда мы отвернули, направления она не изменила. Это значило, что торпеда была не самонаводящейся. Повезло! Командир сказал: "Все равно мы бы не погибли: во-первых, бывший британский командир "Ричмонда" в корабельной рынде крестил свою дочь, а по английским приметам этот ритуал должен принести счастье, во-вторых, название "Живучий" говорит само за себя, ну и наконец, бортовой номер 013, а 13 всегда было для меня счастливым числом". В базе днище корабля тщательно осмотрели в доке, заме- нили ряд заклепок в районе форштевня и приварили сорванный бортовой киль.

В ночь с 31 декабря на 1 января 1945 года "Живучий" вместе с "Жестким" были срочно направлены для спасения транспорта "Тбилиси", который противник торпедировал в районе полуострова Рыбачий. Судно разломилось, носовая часть затонула. Шторм 9 баллов, волна - 7. Тральщик "АМ-115" зашел с подветренной стороны и снял с судна 77 человек, но при этом сам получил повреждения корпуса отуцаров об аварийное судно. Буксировку возложили на "Жесткий", а перед "Живучим" стояла задача их охраны. С большим трудом добровольцы И. Раздеров, М. Фотиев, Н. Матукин, Г. Волков, В. Опарин высадились на "Тбилиси" для приемки и закрепления буксира. Когда "Жесткий" поднимался на гребне 7-ми бальной волны, транспорт оказывался далеко внизу, и все же смельчаки перепрыгнули с корабля на судно. Десять раз буксир рвался, но его заводили снова. Какое мужество нужно на качающейся и обледенелой палубе - знали только те пятеро, но снова и снова вручную выбирали они стальной тяжеленный буксир. "Живучий" описывал циркуляции и эпизодически сбрасывал сковывающие глубинные бомбы. От их разрывов и сильной качки отскочил верхний конец фидера антенны радиолокационной станции. Наше "всевидящее око" вышло из строя. Тогда радиометрист А. Петров, рискуя сорваться с раскачивающейся мачты, поднялся с брезентовым чехлом наверх и вместе с матросом Бариновым накрыл купол антенны. Это дало возможность осветить район предстоящих работ и произвести пайку фидера антенны, корабль снова стал "зрячим". Аварийное судно за ночь сдрейфовало к Кильдину, где его взяли на буксир морские буксиры "М-2" и "М-12". Общим усилием корму транспорта "Тбилиси" привели в Териберку, а там были необходимые для фронта и промышленности грузы. Пятеро отважных моряков благополучно вернулись на корабль. Вместе с ними на "Живучий" привезли беременную женщину, снятую с "Тбилиси", которая по пути в базу родила мальчика. Мать назвала сына Володей в честь нашего корабельного доктора В. Щедролосева, принявшего роды, в то время как корабль бомбил очередного врага.

Несмотря на победное наступление наших войск на сухопутных фронтах, обстановка на Северном флоте усложнилась, так как фашисты перебросили на север дополнительные подводные лодки с целью помешать союзным конвоям в доставке стратегического сырья и вооружений по северному морскому пути. К началу 1945 года число их довели до 100 ед.

Личный состав эсминца проявлял чудеса изобретательности, чтобы эффективнее использовать устаревшее оборудование в сложившейся обстановке. Так минеры разработали усовершенствование, позволившее довести комплект больших глубинных бомб до 150, а реактивных - до 144, т.е. увеличили комплект почти в 2 раза. Трюмные машинисты разработали технологию по заделке на ходу трещин в наружной обшивке корабля.

Командование Северного флота, учитывая возросшую активность и дерзость действий вражеских подлодок, усилило число эскортирующих кораблей в конвойных операциях и теперь на одно охраняемое судно выделялось до четырех охраняющих кораблей.

16-18 января наш корабль принял участие в конвое "КБ-1" из восьми транспортов союзников. В эскорте находилось восемь эсминцев и лидер "Баку". Шли в Белое море. Погода ухудшалась: ветер усилился до 9 баллов, температура воздуха понизилась, мгла, туман, снежные заряды, одним словом - наихудший вариант погоды. Видимости практически никакой. Вскоре впереди по курсу мы услышали глухие взрывы. В 21.00 вновь взрывы, трассы зенитных снарядов прочертили небо. В это время получили радио от командира конвоя: "Деятельный" торпедирован. "Дерзкому" и "Живучему" оказать помощь". "Дерзкий" находился ближе к аварийному эсминцу и первым подошел вплотную, но поскольку на "Деятельном" шла борьба за живучесть, а команды покинуть корабль не было, никто не перепрыгнул. И, наверно, спасти корабль с нашей командой можно было, если бы не подвели поперечные водонепроницаемые переборки, ограничивающие отсеки. Но они-то и не выдержали, когда в корме разорвалась самонаводящаяся торпеда и разорвала все кормовые конструкции, забортная вода ринулась внутрь корабля. Сильно прокоррозированные и слабые, по своему конструктивному замыслу, поперечные переборки, не смогли уцержать напора воды. Все старания подкрепить их не давали результата: вода рвалась из отсека в отсек, корабль все больше терял плавучесть и продольную остойчивость и, в конце концов, погрузился кормой. "Дерзкий" не мог стоять без движения, поскольку вскоре рядом прошла торпеда. Когда же эсминец описал циркуляцию и подошел к тому месту где только что был "Деятельный", его на поверхности уже не было. "Удалось поднять из воды только семь человек. "Живучий" находился рядом, тоже освещая на короткое время поверхность, но даже после многих галсов в районе аварии никого не обнаружили, через час оба эсминца вернулись и заняли свои места в конвое. У каждого из нас были друзья на "Деятельном", и их гибель все мы переживали тяжело. Анализ обстоятельств гибели эсминца еще раз подтвердил, что трагедии могло не быть, для этого англичане перед передачей "шипов" должны были подкрепить водонепроницаемые переборки на кораблях постройки Первой мировой войны. Через 4 дня торпедой оторвали корму эсминцу "Разъяренный" отечественной постройки. Но катастрофы не произошло. Надежность переборок оказалась достаточной, поэтому борьба личного состава за живучесть - результативной. Установленные подпоры и щиты ограничили поступление воды до количества, с которым справлялись водоотливные средства корабля, и эсминец отбуксировали в Линахамари.

20-21 января проводился групповой поиск подводных лодок противника, "Живучий" также принимал в нем участие. Гидроакустики "Дерзкого" обнаружили пирата и сбросили на него глубинные бомбы. Потом мы его бомбили, враг ушел на глубину и поднырнул под "Дерзкого", который использовал промашку врага и вторично сбросил свои "гостинцы": из глубины моря послышались глухие взрывы, а на поверхности появились воздушные пузыри, много соляра. Действенность атаки сомнений не вызывала.

Спустя четыре дня те же четыре эсминца вели поиск от Иоканки до Кольского залива и обнаружили две субмарины в надводном положении. Эсмнец "Достойный" пытался таранить одну из них, но подлодка, увеличив ход, ушла из под самого носа. Эсминец открыл по ней артиллерийский огонь из носового орудия и из "эрликонов". Противник в ответ тоже открыл огонь из кормового орудия. А когда подлодка ушла под воду, "Достойный" сбросил на нее большую серию бомб. В это время, очевидно, другая подводная лодка выпустила по эсминцу торпеду, от которой удалось отвернуть. И тут же сигнальщики заметили перископ, - корабль устремился на врага; перископ исчез, лодка погрузилась. На нее сбросили серию глубинных бомб. Один из взрывов был более мощным, от него содрогнулся весь корпус эсминца, и вышла из строя радиолокационная станция, а на поверхности воды появились мелкие пузыри и маслянистая жидкость. Станцию быстро восстановили. Акустик обнаружил новую подлодку, идущую на сближение. После очередной бомбежки она быстро опустилась на дно, на месте, где это произошло, бурлила вода, тонны соляра выплескивались на поверхность словно из кратера. Громовое "Ура!" пронеслось над морем.

17 февраля "Живучий", "Жесткий" и еще несколько кораблей охраны водного района получили задание сопровождать союзный конвой "RA-64", следовавший из Мурманска в Англию. Уже через 2 часа после выхода конвоя подводные лодки противника стали заявлять о себе. Загремели взрывы бомб. Недалеко от Кильдина был торпедирован корвет "Ларк". Мы получили приказание оказать помощь торпедированному транспорту "Томас Скотт", В это время "Жесткий" взял на буксир аварийный корвет, но буксир лопнул и намотался на винт. Эсминец остался без хода. Сигнальщик В. Лимарев трижды нырял на 3-х метровую глубину в ледяную воду и освободил-таки гребные винты от стального троса. Корвет отбуксировали в базу. "Живучий" подошел к аварийному транс порту, команду которого сняли и передали нам катера. На транспорт переправили группу наших матросов для приемки и закрепления буксира. Но буксировка не получилась: на транспорте руль заклинило на борту, и когда мы начали движение, эсминец и судно начали описывать циркуляцию. Спас нас морской буксир, подошедший из Кольского залива. Он стал оттягивать нос эсминца в сторону противоположную циркуляции, только после этого система из трех единиц начала движение в нужном направлении. Мы удивились, когда узнали слова капитана: "Зачем вы буксируете это судно, оно застраховано, мы в таких случаях бросаем их". Действительно мы это видели неоднократно. К сожалению, вскоре корпус суцна разломился и носовая часть затонула. Но кормовую часть с механической установкой отбуксировали в Мурманск и впоследствии судно полностью восстановили. Спасенные американцы оказались без теплой одежды, мы поделились кто чем мог. Им очень понравились наши теплые одеяла, и некоторые так и сошли на берег, закутавшись в них с головой. Всего было спасено 72 человека, в том числе 27 раненых.

25 февраля "Живучий" вместе с "Урицким", "Дерзким", "Жестким" и "Жгучим" эскортировали два транспорта из Линахамари в Кольский залив. Это был первый выход под командой капитан-лейтенанта А.П. Проничкина. До этого времени нашим командиром был капитан 3 ранга Шумилов А. И., сменивший первого командира капитана 3 ранга Н.Д. Рябченко в конце декабря 1944 года. Мористее всех находился "Дерзкий". Он первый вступил в схватку с врагом. Две серии больших глубинных бомб заставили врага отвернуть, тогда в вдогонку выстрелили реактивные бомбы с "Ежа". Атака продолжалась, полетели бомбы с бортовых бомбометов. На месте предполагаемого нахождения подводной лодки появились масляные пятна, воздушные пузыри, а потом все услышали глухой подводный взрыв. Это был боевой успех, минеров поздравили с победой.

20 марта встреча союзного конвоя "JW-65" эсминцами не состоялась. Корабли безуспешно искали конвой в установленном месте. Оказалось, что командир конвоя изменил курс следования, не предупредив об этом штаб Северного флота. На подходе к Кольскому заливу конвой атаковали подлодки противника и торпедировали транспорты "Хорейс Башнел" и "Томас Дюнальдсон", английский шлюп "Лалуинг". Эскорт осуществлялся английскими кораблями. Наши же эсминцы вернулись в базу через 3 часа после этой трагедии.

В начале апреля 1945 года "Живучий" стал в средний ремонт к плавмастерской в поселке Дровяное. За три месяца 1945 года он 31 раз выходил в море для конвоирования транспортов и поиска вражеских подводных лодок. Эсминец прошел 8345 миль, затратив на боевые действия 693 часа. 23 июня 1949 года "Живучий" возвратили Великобритании.

Следующая глава | В оглавление | Предыдущая глава

Наверх